|
Вукол. Специфика
образно-художественного осмысления слова сказывается даже в
функциях собственных имен, выбранных и включенных писателем в
состав литературного произведения. Они значимы, выразительны и
социально характеристичны как прозвища. [...] В рассказе Н. Г.
Помяловского «Вукол» дядюшка Семен Иванович так рассуждает об
эмоциональной окраске звуков и их комбинаций в имени
Вукол: «Ну, что ты, братец, за кличку дал своему
чаду, — говорил он отцу Вукола, Антипу Ивановичу. — Да
ты вникни в это слово!.. Вукол!.. вслушайся в
это слово хорошенько... Вукол!.. в угол!..
кол!.. ха, ха, ха! Ведь это, братец ты мой, престранное слово.
А ну-ка, покажи его... По шерсти, по шерсти, брат, кличка.
Именно Вукол». Понятно, что к этой
эмоционально-экспрессивной оценке звукового строя имени
примешиваются и социальные вкусы среды, аффективно окрашенные
соображения о различиях личных имен в разных слоях
общества.
(Виноградов. О языке худож. лит.,
с. 245).
|
