Слова, вошедшие в состав русского литературного языка из языка старославянского, имели сложную и разнообразную судьбу на русской почве. Активно приспособляясь к историческим изменениям семантической системы русского языка, многие из старославянизмов теряли свои наследственные значения и становились яркими русизмами. Исторические закономерности в ходе этих семантических и стилистических преобразований не открыты до сих пор. Прежде всего необходимо установить основные вехи исторических трансформаций книжных славянорусизмов. Ценные указания в этом направлении можно извлечь из изучения семантической истории слова витать в русском литературном языке.

Слово витать в старославянском языке значило `жить, получать приют где-нибудь, пребывать где-нибудь'<sup>29</sup>. В таком же значении оно употреблялось и в языке древнерусской письменности. (Ср. в «Словаре церковнославянского языка» А. X.  Востокова (1, с. 43): витати— καταλύειν, commorari, Ant.; витальница— κατάλυμα, deversorium; вишалиште— ξενία, hospitium. Barl. Krm. Те же слова с теми же значениями отмечены и в «Материалах» И. И. Срезневского (1, с. 264—265): Витати, витаю — обитать, commorari. Например: «Витаеть посреддому его». Панд. Антиоха XI в. «Виташав виталищи (т. е. в гостинице. — В.  В.)». Жит. Триф. 1, Мин. Чет. февр. 2; витатися— приветствовать, здороваться; виталище, витальница (гостиница), витальник. Вместо витают Лавр. Летоп. в списке (Публичн. библ. XVII в. Типогр. Летоп. ПСРЛ, 24, с. 18; Пг., 1921) читается: «И приходящимъ имъ, да видають у святого Мамы»). По-видимому, без больших семантических потрясений, лишь с некоторым сдвигом в сторону значений: `гостить, находить ночлег, приют, временно располагаться где-нибудь на отдых' — или, под влиянием украинского и западнославянских языков, в сторону значений: `приветствовать, радушно встречать, принимать привет гостей' — это слово дожило в русском литературном языке до второй половины XVIII в.

Трудно сомневаться в том, что витать как слово высокого книжного слога уже в XVI — XVII вв. требовало разъяснения для многих читателей. Во всяком случае, в азбуковниках с конца XVI в. встречаются такого рода толкования: «Витают, еже кто мимоходя и в дом чужд вшед, мало почиет, или колико время ту пребудет яко странен, и таковое пребывание, еже есть в чужом доме, наричется: витание, еже есть и странствие» («Азбуковник» — Сахаров, 2, с. 149). Ср. в «Житии» св. Николая Нового Софийск., 58 (по югославянской рукописи XVI в.): витать — 【νοικε〫ν, habitare, обитать. В «Житии» Аввакума: «В горах тех обретаются змеи великие; в них же витают гуси и утицы — перие красное, вороны черные, а галки серые» (Аввакум, с. 87—88).

В Лексиконе П. Берынды (1653, с. 14—15) зарегистрировано: Витальница: господа (т. е. гостиница, постоялый двор, польск. gospoda), дом гостиный. Витаю — гощу, господою стою (польск. być, stać gospoda и kogo — занимать у кого-нибудь квартиру, помещение, жить, стоять у кого-нибудь).

В «Синониме славянорусской» (второй половины XVII в.) влияние польского языка сильно отразилось на значении самого слова витать. Здесь можно найти такие определения: Витание— рукодаяние, целование. Витаю — целую, витаю (Житецкий, с. 11). Ср. польск. witać — `приветствовать, засвидетельствовать почтение'.

В русских словарях до конца XVIII в. слово витать приводится неизменно и определяется почти так же, как в азбуковниках XVII в. В «Треязычном лексиконе» Ф.  Поликарпова (1, с. 47) отмечено: Витаю, гощу — καταλύω, diversor, hospitor (ср. также значения слов: витатель, витальница ивитальня: витание ивиталище, витальный— зри: странноприятельный или странноприемный). В Словотолке Н. Курганова (1796, ч. 2, с. 233) указано: «Витаю, гощу, странноприемлю». Ср. в позднейших словарях церковнославянского языка, например, в словаре Г. Дьяченко (с. 78): «Витати— иметь местопребывание, пристанище; привитати— жить у кого-либо, ночевать».

Почти те же указания можно найти и в русско-иноязычных словаряхXVIII в.

Но во второй половинеXVIII в. намечается некоторый надлом в семантической структуре слова витать. Из возможных фразовых контекстов его употребления выделяется библейский образ птиц, витающих на ветвях дерева. В «Словаре Академии Российской» 1789—1794 гг. эта дифференциация значений находит такое выражение: «Витаю... Славенск. 1) Останавливаюсь у кого на некоторое время, ночлег имею; на время для отдохновения останавливаюсь... 2) Говоря о птицах, значит: на ветвях сижу, между ветвей отдыхаю» (ч. 1, с. 714).

Хотя оба значения иллюстрируются примерами, взятыми из текста Евангелия, тем не менее знаменателен самый факт выделения второго значения в применении к птицам. Он говорит о том, что старое, когда-то бывшее основным значение глагола витать (`находить приют') угасало в русском литературном языке XVIII в. и что круг его употребления все более и более ограничивается даже в высоком «славянском» слоге (по Ломоносовской схеме трех стилей). Напротив, другое значение, связанное с образом птиц, получает более широкое применение и тем самым обособляется, создавая вокруг себя особые фразеологические группы и выходя за пределы высокого слога. Поэтому характерно, что при переработке и переиздании «Словаря Академии Российской» в начале XIX в. определение первого значения глагола витать не только сокращено, но и сужено, между тем описание второго значения расширено прибавкой слов: иметь гнезда. Очевидно, что слово витать — в силу неопределенности своего употребления, в силу намечающихся новых оттенков в его значениях — с трудом поддавалось точному семантическому описанию. Необходимо, однако, подчеркнуть, что А. С. Шишков не согласился с дифференциацией значений слова витать, намеченной в «Словаре Академии Российской». Он признавал в витать лишь одно значение: `приставать где на время для краткого жительства или для отдохновения' (Опыт славенского словаря // Изв. ОРЯС АН, 1816, кн. 2, с. 52—53).

В «Словаре Академии Российской» 1806—1822 гг. витати, признаваемое попрежнему словом «славенским», истолковывается так: «1) Остановляться у кого на некоторое время для ночлега или отдохновения... 2) Говоря о птицах: на ветвях сидеть, иметь гнезда» (ч. 1, с. 522) (ср. буквально те же определения в словаре П.  Соколова, ч. 1, с. 243).

Понятно, что те же значения слова витать фиксируются и в русско-французских, русско-немецких, а также в французско-русских и немецко-русских словарях того времени (см., напр. в Nouveau dictionnaire russe français allemand (St. Petersburg, 1813, ч. 1, с. 130): Витаю... (sl.) — s'arrêter, demeurer, être perché sur une branche; einkehren, wohnen; auf einem Zweig sitzen). Например, в Лексиконе Аделунга (1798, ч. 2), немецк. wohnen переводится таким рядом синонимов: жить, обитать, жительствовать, населять, витать (с. 985). Уже одно то обстоятельство, что витать в этом ряду стоит на последнем месте, свидетельствует об архаичности, устарелости этого значения глагола витать в русском литературном языке конца XVIII века.

Однако, обратившись к конкретным случаям употребления витать в русском литературном языке конца XVIII — начала XIX в., легко убедиться в том, что словари Академии Российской не уловили новых, все острее выступающих оттенков в значении этого слова. Например, показательны примеры употребления витать в поэтическом языке Державина, еще акад. Я. Гротом подведенные под значение `носиться в воздухе'³⁰:

А здесь по воздуху витает

Пернатых, насекомых рой.

(Утро)

Также у Державина:

Чей мне взор и лепетанье

Вспомнит ангелов витанье?

(Плач царицы)

В послании Г.  Р. Державина «К А. С.  Хвостову»:

Цыплята Солнцевы, витающи муз в крове,

Хоть треснуть, а прочесть вирш долженствуют тьму.

Но у П.  А.  Катенина в «Старой были» (Северн. цветы на 1829, с. 41—42):

На сучьях серебряных древесных

Витает стадо птиц прелестных,

Зеленых, алых, голубых...

Ср. также у В. А. Ушакова в языке романа «Киргиз-Кайсак»: «Если каждое живущее существо имеет своего Ангела-Хранителя, то около непорочного младенца должен быть целый сонм сих небесных витателей» (ч. 1, с. 3). «Сжатые города образованных наций, душные кабинеты мудрецов и ученых как будто служат посмеянием для крикливых стай галок и ворон, свободно летающих по воздуху над сими суетными и скучными виталищами разумных тварей!..» (с. 12).

У Карамзина: «...в глуши дремучих лесов витают пушистые звери и сама Природа усевает обширные степи диким хлебом» (Ист. Гос. Рос. 1843, кн. 3, т. 9, гл. 6, с. 218). У Тургенева в рассказе «Малиновая вода»: «Степушка и не жил у садовника: он обитал, витал на огороде». У А.  Н. Островского в пьесе «Василиса Мелентьевна» старинное употребление глагола витать (в значении `пребывать, находиться'): «Луна чиста, но в области луны Витает бес...» (д.  5, явл.  3).

В языке духовенства и выходцев из него слово витать могло сохранять свои церковнославянские значения даже во второй половине XIX — в начале XX в. Например, у М.  А.  Антоновича в статье «Из воспоминаний о Н.  А.  Некрасове»: «Она [фантазия Некрасова. — В.  В.] не уносилась быстрыми полетами в неземные сферы, в заоблачные выси, в страну прекрасных грез и мечтаний и не создавала там неожиданных и необычайных, грандиозных, сказочных образов и картин. Нет, она постоянно витала на земле».

Нетрудно сделать некоторые общие выводы из этих фактов. При том упадке влияния старой славянорусской книжной культуры, который особенно решительно дал себя знать со второй половины XVIII в., значение и употребление многих древних славянизмов стало колебаться и расплываться. Нередко в них возникали новые оттенки значений, вызванные к жизни забвением былых контекстов их употребления и переосмыслением сохранившихся живых и выразительных фразовых групп. Это и случилось со словом витать, в котором начало развиваться значение `летать, кружиться, носиться в воздухе'.

О слове витать к однородным выводам приходил проф. Р. Ф. Брандт: «Церковнославянское витати, как известно, значило — жить, пребывать, а западнославянское vitati (чеш. vítati, польс. witac, верхнелужицкое witać и нижнелуж. witaś), а также — надо полагать, заимствованное у поляков — малорусское витáти, вiтáти значит приветствовать [Далее следует сноска: Значения литовского vitatavóti `угощать' и латышского vitet `пить заздравную чашу' (zutrinken), конечно, примыкают к значению основного для них польского слова. А западнославянское значение нашего глагола, очевидно, развилось в его велительном наклонении витай! витайта, витайте, могшем от основного значения `пребывай, пребывайте между нами' перейти к значению `добро пожаловать']; русское же книжное ”витать“ — `носиться, парить'. Яков Карл. Грот, ссылаясь на древнейшее значение и на сродство с предложным глаголом ”обитать“ из ”обвитати“ назвал наше понимание ошибочным; но мы здесь погрешаем не больше, чем при употреблении в смысле могильного ларца слова ”гроб“, которое по связи с глаголом ”погребсти, погребать“ и по обычаю всех славян, кроме великороссов, тоже не вовсе чуждающихся такого значения, должно означать могилу. Значение `парить', конечно, позднейшее, а получилось путем ”заражения“ от соседних слов: сохраняемое только в выражениях ”витать в пространстве“, ”витать в облаках”,”витать в эмпиреях“, т. е. в таких местах, где может пребывать лишь крылатое существо, витание естественно стало представляться нам каким-то полетом». Дальше Р. Ф. Брандт указывает, что «евангельские места (в сущности одно место, в разном изложении) не особенно ясно выставляют основное значение». Приводится та же евангельская цитата о птицах, витающих на ветвях дерева: «...русская Библия, видно вследствие малой понятности выражения, переводит ”укрываться“...» (Брандт Р. Ф. Кое-что о нескольких словах // РФВ, 1915, № 4, с. 351—352).

Новое значение глагола витать исходило из живого образа птиц, витающих не только на деревьях, но и в воздухе. Но — с метафорическим распространением этого образа в поэтическом языке начала XIX в. — само применение слова витать к птицам в собственном смысле казалось чересчур конкретным, бытовым. Оно вступило в противоречие с общим «метафизическим» ореолом, окружившим слово витать в стилях русского романтизма (быть может, в связи с библейским образом витающего духа).

Новые оттенки в значении слова витать вызывают творчество новых фразовых серий, группирующихся вокруг витать и еще более усложняющих его смысловое содержание. Естественно, что особенно бурно этот революционный процесс семантических сдвигов протекает в эпоху романтизма (в 20—30-е годы XIX в.). В романтических стилях происходит кристаллизация новых форм литературной фразеологии, намечаются новые линии семантического развития слов.

В слове витать на основе значения `кружиться, носиться в воздухе' вырисовывается новое — романтическое: `незримо, таинственно носиться, реять, присутствовать вокруг кого-нибудь, или над кем-нибудь'. Это значение поглощает и нейтрализует конкретное значение: `кружиться, носиться в воздухе'.

Например, в «Повестях Безумного»: «В восторге протянул он руки, желая обнять призрак воображения, со всею прелестью красоты и невинности витавший перед ним заветом любви и мира...» (Селиванов, ч. 1, с. 119). У Гоголя в статье «О преподавании всеобщей истории» (1832): «...вся Европа кажется одним государством (...) В этой одной только части света могущественно развился высокий гений христианства, и необъятная мысль, осененная небесным знамением креста, витает над нею, как над отчизною». В языке П.  Каменского, одного из яростных поклонников и продолжателей школы Марлинского: «...она [истина] как дух витает кругом нас...» (Искатель сильных ощущений, СПб., 1839, ч. 1, с. 81). У В.  Ф. Одоевского: «Над их смертною постелью витает все прекрасное»; также в «Страданиях Вертера» (перевод Н.  М.  Рожанина. М., 1828, ч. 1, с. 11—12): «Не знаю, не духи ли очарователи витают над этою страною... или моим сердцем играет теплая, небесная фантазия, которая все вкруг меня расписывает такими райскими красками». В «Дневнике» А. В.  Никитенко (год 1832): «Он был полон жизни и надежд, а дух разрушения уже витал над ним» (Русск. старина, 1889, т. 63, июль, № 7, с. 59). У Герцена в повести «Кто виноват?»: «Он [Круциферский] свято верил в действительность мира, воспетого Жуковским, и в идеалы, витающие над землей».

У А. А. Фета в стихотворении «Памяти Д. Л.  Крюкова» (1855):

И чудилося нам невольно, что над нами

Горация витает тень.

У А. В. Дружинина в статье о баснях К. Пруткова (Библ. для чтения, 1852, т. 111, январь, Смесь, «Письма иногороднего подписчика о русской журналистике», с. 114): «...мысли мои давно привыкли витать вне места и времени» (см. также: Дружинин, 1865, 6, с. 560).

Однако словари русского языка отстают от живого исторического процесса семантических изменений и преобразований литературной лексики. Так, например, новые романтические значения слова витать не отмечаются ни в «Русско-французском словаре...» Фил. Рейфа, ни даже в словаре 1847 г. В словаре Рейфа слово витать переводится через s'arrêter, séjourner quelque temps, se reposer; (des oiseaux) se percher (т. 1, с. 113).

В словаре 1847 г. (1, с. 128) также приводятся лишь два старых славянских значения витать и формулируются так: 1) находить на время приют; располагаться для ночлега или отдохновения; 2) укрываться.

Но любопытно, что во второй половине 30-х годов В. Г. Белинский в статье «Стихотворения Владимира Бенедиктова» ставил Бенедиктову в вину применение слова витать в старинном значении `находить приют' и считал такое словоупотребление неточным. «Посмотрите, — писал Белинский о стихотворениях Бенедиктова, — как неудачны его нововведения, его изобретения, как неточны его слова. Человек у него витает в рощах; волны грудей у него превращаются в грудные волны и т. д.» (Белинский 1872, ч. 1, с. 267).

Ф.  С. Шимкевич в своем «Корнеслове русского языка» (ч. 1, с. 29) вообще признает слово витать старинным и в современном ему русском языке неупотребительным. Очевидно, в классической традиции русского литературного языка первой трети XIX в. слово витать в его старых «державинских» значениях было квалифицировано как архаизм и отмирало. Оно не употребляется в языке Карамзина, Пушкина и Вяземского. Романтическое переосмысление слова витать развилось на основе церковно-библейского языка и на основе языка разночинцев (по-видимому, чиновничьего и духовного происхождения).

Так, употребление слова витать в стихотворном языке Бенедиктова чрезвычайно типично для понимания живых тенденций его семантического развития. Здесь намечаются новые его применения. Вот несколько примеров:

Я пирую— в черном цвете,

И во сне и наяву

Я витаю в черном свете,

Черным пламенем живу.

(Черные очи)

Он витает в свете горнем,

И мечтательно живой

Он не связан грязным корнем

С нашей бедною землей.

(Ответ на доставшийся автору в игре вопрос, какой цветок желал бы он воспеть)

Не трепещи! Не помышляй,

Что отбыл дух, во мне витав ший!

(Стихи, вырезанные на чаше, сделанной из черепа. Перевод из Байрона)

От груди моей остылой,

Где витал летучий дух,

В изголовье деве милой

Я оставлю мягкий пух...

(Лебедь)

В 40—50-е годы XIX в. семантическая структура витать осложняется новыми смысловыми оттенками, возникшими на развалинах старого значения `пребывать, жить', но генетически связанными с фразеологией, основанной на значении: `носиться, кружиться'. Новое значение можно формулировать так: `носиться на крыльях фантазии, оторвавшись от обыденной жизни, парить где-то'. Например, у И. И. Панаева в пародии «Поэт» ( 1847):

Он в облаках, в соседстве грома,

Земную позабыл юдоль.

Игру мирского треволненья

Он прихотливо пренебрег,

Но в бурном вихре вдохновенья

О братьях позабыть не мог...

Он погрузился весь в вопрос

О назначеньи человека...

Не тщетно он пытал судьбу,

Не тщетно он витал в эфире,

Печаль и тайную борьбу

На громкой возвещая лире.

Ср. у М. П.  Погодина в очерках «Год в чужих краях» (ч. 1, с. 13—14): «Увы, младшие наши поколения все еще мало обращают внимания на дело, на труд основательный, а витают в беспредельных областях фантазии». В «Воспоминаниях об А. А. Григорьеве» Н. Н.  Страхова (Эпоха, 1864, № 9, с. 11): «Он отталкивал от себя действительность, для того, чтобы свободнее витать в мире идей, ему знакомом и родном».

Даль и Грот стояли в стороне от романтической культуры художественного слова и односторонне отразили в своих словарях лексический состав русского литературного языка 30—50-х годов XIX в. Поэтому ни в словаре Даля, ни в словаре Грота нельзя найти верного рисунка, воспроизводящего семантический состав слова витать. У Даля отмечены два значения этого слова. Одно старинное, иллюстрированное набором расплывчатых синонимов: `обитать, пребывать где-либо, постоянно или временно; находить приют, проживать, жить, держать опочив, ночлег'. Другое значение, не разъясненное примерами, сформулировано так: `водиться, плодиться где' (сл. Даля 1880, 1, с. 211). Проф. И. А.  Бодуэн де Куртенэ, редактируя словарь Даля, присоединил третье значение: `двигаться в вышине, носиться' (1911, 1, с. 508).

Акад. Я. Грот в слове витать тоже различает два значения: церковнославянское: `пребывать, жить где-либо, обитать' и русское — в современном языке употребляется в смысле — `носиться в воздухе' (фр. planer) (сл. Грота — Шахматова, с. 428; Грот, Русск. правопис.).

Между тем, около середины XIX в. в эпоху борьбы с романтической фразеологией изменилась экспрессия слова витать³¹. В ней засверкали иронические краски, и в семантике слова витать ответвился новый смысловой побег. Витать приобрело иронический оттенок значения: `предаваться бесплодным мечтаниям, жить не практическими интересами реальной действительности, а романтическими грезами'. На основе этого значения вырастала новая ироническая фразеология: витать в облаках, витать в воздухе, витать в небесах и т. п. В словаре Ушакова значения слова витать дифференцированы не вполне точно и неполно: Витать (книжн.) — «1) Предаваться мечтаниям, фантазиям, забывая об окружающем. Мысли поэта витали где-то далеко. Ребенок витал в мире грез. 2) Незримо, таинственно присутствовать, кружиться. Смерть витает над больным». Ср., например, у Салтыкова-Щедрина в «Письмах к тетеньке»: «Как тридцать лет тому назад мы чувствовали, что над нашим существованием витает нечто случайное, мешающее правильному развитию жизни, так и теперь чувствуем, что в той же силе и то же случайное продолжает витать над нами».

Но ср. также в «Правде» от27 января 1940 г., № 26 (8072): «Стойте недвижно, подъяв очи горе, и, может, сподобитесь узреть ангела в небеси, витающего во всем своем благолепии над театром военных действий» (Маленький фельетон: «Ангел на фронте»).

Опубликовано в Уч. зап. Моск. дефектол. ин-та (1941, т. 1) в составе большой статьи «Лексикологические заметки» вместе со статьями об истории слов и выражений мерцать, животрепещущий, злободневный, втереть очки, квасной патриотизм. Помимо опубликованного сохранился более подробный машинописный экземпляр с авторской правкой, не вошедшей в опубликованный текст.

Здесь печатается по машинописному экземпляру с несколькими добавлениями цитат из работ ученых-лингвистов и художественной литературы, сохранившихся в архиве на отдельных очень ветхих рукописных листках. — Е.   К.

²⁹ Этимологические сопоставления этого слова с родственными словами украинского, белорусского, польского, чешского, верхнелужицкого и нижнелужицкого, а также литовского и латышского языков см. у Фр. Миклошича (с. 393) и А. Преображенского (с. 85 — 86); ср. также М. Vasvmer.

³⁰ См. словарь Грота — Шахматова (1895, т. 1, с. 428); ср. также: «Витать — зн. жить; оттуда об(в)итать. В современном языке по недоразумению неправильно употребляется в смысле «носиться» (рlапer)» (Грот. Русск. правопис. Изд. 3-е, 1885, с. 116).

³¹ Характерно, что в «Филологическом словаре» А. И. Орлова (1, с. 448) витать квалифицируется как славянизм, означающий: `иметь место пребывания'. Ср. также в «Справочном словаре» А.  Н.  Чудинова (с. 232).