«Грамматика не предписывает законов языку, но изъясняет и утверждает его обычаи», — говорил А. С. Пушкин. Иногда — для удовлетворения насущных потребностей мысли — грамматика и лексика как бы идут на компромисс, колебля старые обычаи языка. В таких случаях процесс словообразования, уклоняясь от традиционных грамматических норм, действовавших в кругу однородных случаев, направляется по другому, но тоже предопределенному грамматикой пути. Примером может служить глагол вдохновить.

Для современного языкового сознания отношение между вдохновить — вдохновение такое же, как между благословить — благословение, просветить — просвещение и т. д.

А между тем слово вдохновение представляет собою книжнославянское образование от глагола вдохнуть — такого же типа, как проникновение от проникнуть, прикосновение от прикоснуться, столкновение от столкнуть — столкнуться, как возникновение и исчезновение — от возникнуть и исчезнуть. Таким образом, сам глагол вдохновить является вторичным, поздним образованием, произведенным от слова вдохновение по аналогии таких рядов, как разрешить — разрешение. В слове вдохновение была выделена в качестве основы, за вычетом суффикса действия — состояния -ени-, семантема вдохнов-, и от нее — по образцу благословение — благословить, заключение — заключить, утешение — утешить сформирован глагол вдохновить. Произошло своеобразное переразложение морфологического состава слова.

Итак, в истории русского языка не слова вдохновение, вдохновенный произошли от глагола вдохновить, а как раз наоборот: слово вдохновить — в нарушение господствовавшей грамматической традиции — произведено от слов вдохновение — вдохновенный. Не надо думать, что это случай, единственный в своем роде (ср. в русских памятниках XVI — XVII вв. образование бегжество, как продукт контаминации рядов бег — бегство и бежать — бежество, рожать — рожество и т. п.; ср. вторичное образование в 40—50-х гг. XIX в. глагола влиять к имени сущ. влияние и т. д.).

Слово вдохновить — вдохновлять — новообразование 20-х годов XIX в.

В своей автобиографии «Взгляд на мою жизнь» сподвижник Карамзина поэт И. И. Дмитриев относил этот глагол к числу «нововведенных слов» разночинно-демократической литературы 20-х годов XIX в. Изобретателем этого слова И. И. Дмитриев считает Н. А. Полевого, а местом его зарождения — журнал «Московский телеграф»²³. Слово вдохновить — вдохновлять было образовано взамен «старых» глаголов вдыхать, одушевлять, постепенно утративших способность выражать оттенки значений, соединявшихся со словами вдохновение, вдохновенный.

Так, в языке Державина слово вдыхать употребляется в значении, которое свойственно в современном языке глаголу вдохновлять:

И нас коль Гении вдыхают,

От сна с зарею возбуждают, —

Не стыдно ль негу обнимать?

Пойдем Сатурна побеждать.

(«Оленину», 1804)

В стихотворении «Памятник герою» (1791):

О! строгого Кунгдзея муза,

Которая его вдыхала...

Но между глаголом вдыхать — вдохнуть (в значениях: 1) `пробуждать, развивать' и 2) `воодушевлять') и словами вдохновение — вдохновенный семантическая и стилистическая грань становится к началу XIX в. все глубже и резче²⁴. На помощь призываются слова одушевлять, воодушевлять. Однако они были окутаны другими смысловыми и экспрессивными оттенками, и их посредство тоже не спасло положения.

Этому семантическому разрыву содействовала быстрая смысловая эволюция слова вдохновение. Наряду со значением, имевшим религиозно-мистическую окраску (`ниспосланная кому свыше особливая сила, дар, благодать духа к чему' — см. сл. АР 1806—1822, ч. 1, с. 416; сл. П. Соколова, 1, с. 193 и др.), слово вдохновение в русском литературном языке XVIII в. употреблялось в более конкретном смысле: `внушенье, влияние' (ср. франц. inspiration). Например, у Державина в стихотворении «Песнь баярда» (1799):

Сладостное чувств томленье

Огонь души, цепь из цветов!

Как твое нам вдохновенье

Восхитительно, Любовь!

Нет блаженнее той части,

Как быть в плене милой власти,

Как взаимну цепь носить,

Быть любиму и любить.

Но затем вдохновенье все теснее связывается с представлением о творческом наитии, о «расположении души к живейшему принятию впечатлений и соображению понятий» (Пушкин). А глагол вдыхать — вдохнуть, требовавший объектных определений и распространений (вдыхать — вдохнуть что в кого, вдыхать кого с инфинитивом), был отягчен конкретными, бытовыми ассоциациями. Он не поспевает двигаться вслед за словом вдохновенье. Он отстает от него в своем семантическом развитии. И от этого глагола все дальше отходит причастие-прилагательное вдохновенный. Дело в том, что вдохновенный легко воспринимало и впитывало в себя все новые семантические оттенки, открывавшиеся в слове вдохновение. Страдательное значение в форме вдохновенный ослабевает. Так, в языке Державина вдохновенный выступает главным образом в функции страдательного причастия. Например:

И вдохновен душой Беллоны...

(Покорение Дербента)

Нет! свыше пастырь вдохновенный

Перед ними идет со крестом...

(Взятие Измаила)

Я, вдохновенный муз восторгом,

Победы предвещал ему.

(На отправление в армию фельдмаршала Каменского)

Честный обитатель света,

Всеми музами любим!

Вдохновенный, гласом звонким

На земли ты знаменит.

(Кузнечик)

Тебе, тобою восхищенный,

Настроиваю, вдохновенный,

Я струны сердца моего.

(Гимн кротости)

То же употребление наблюдается в ранних стихах Пушкина:

Но дружбою одною

Я ныне вдохновен.

(Городок)

Иль, вдохновенный Ювеналом,

Вооружись сатиры знаком...

(К Батюшкову)

Между тем, уже в стилях карамзинской школы вдохновенный, как и многие другие причастия, все теснее сближается с категорией имен прилагательных. Вдохновенный приобретает значения `исполненный вдохновения; выражающий вдохновение'. Все это ставит слово вдохновенный в непосредственную семантическую связь со словом вдохновение. В этой семантической обстановке начинает все острее ощущаться необходимость образования таких производных слов, которые могли бы выражать разные активные значения, связанные со словом вдохновение: внушать вдохновенье, виновник вдохновенья, вызывающий вдохновенье и т. п. Можно думать, что в 20-х годах XIX в. этот процесс развивается сразу по разным направлениям. В контраст пассивным значениям слова вдохновенный возникает вдохновительный с его активными значениями (по аналогии с такими семантическими рядами, как восхищенный — восхитительный, упоенный — упоительный, обольщенный — обольстительный, очарованный — очаровательный и др.). Рядом с прилагательным вдохновительный становятся названия действующих лиц — вдохновитель — вдохновительница.

Завершением этого процесса служит литературная канонизация нового глагола — вдохновить. У В. Г. Белинского в статье «И мое мнение об игре Г. Каратыгина» (Молва, 1835, №№ 17 и 18): «Но в драме актер и поэт должны быть дружны, иначе из нее выйдет презабавный водевиль. В ней роль должна одушевлять и вдохновлять актера».

Любопытно, что глагол вдохновить, широко применяемый писателями 30-х годов из разночинно-демократических групп, например, Н. А. Полевым, Н. И. Надеждиным, затем О. И. Сенковским, не пользовался признанием у писателей пушкинской плеяды.

В языке Пушкина, однако, встречается слово вдохновительный, — правда, с иронической окраской. В «Евгении Онегине» читаем:

И все дышало в тишине,

При вдохновительной луне.

У Д. В. Давыдова в стихотворении «Вы хороши! Каштановой волной...», напечатанном в «Литературной газете» за 1830 г., есть такие строки:

Осанка величава,

Желанная тоска искусственной любви,

Не страшны мне: моя отрава —

Взор вдохновительный и слово от души.

П. А. Вяземский в своем дневнике, относящемся к 50-ым годам, писал: «Нет сомнения, что Римская церковь была вдохновительницею искусств» (Вяземский 1886, 10, с. 71).

Однако все эти слова — вдохновитель, вдохновительница, вдохновительный и особенно глагол вдохновить — долгое время игнорировались составителями толковых словарей как неправильности литературной речи. Некоторые филологи 30—40-х годов, например Н. И. Греч, готовы были видеть в них незакономерные галлицизмы, неудачные кальки французских inspirateur, inspirer. Нельзя найти этих слов ни в словаре П. Соколова (1834), ни в словаре 1847 г. Только Даль включил их в свой «Толковый словарь».

Понятно, что пуристы 30-х годов XIX в. решительно ополчились против слова вдохновить. В повести «Авторский вечер. Странный случай с моим дядею» (СПб., 1835, с. 133—135) воспроизводится такой диалог между дядей — блюстителем чистоты русского языка и племянником — поклонником «Библиотеки для чтения» и новых литературных стилей:

« — Ну, как же можно подражать такому вздору? — с негодованием закричал дядя. — Возможно ли сказать: он меня вдохновлял!

— Как, дядюшка, — с дерзостию вскричал я, — можете вы порочить слово вдохновлять! Это слово новое, но в то же время и необходимое, которого никаким другим словом заменить невозможно.

— А куда ж девалось слово воодушевлять?.. Ты, признайся, Платон, это слово новой ковки.

— Что ж что новой? оно составлено, дядюшка, по образцу других подобных слов. Вдохновение, вдохновенный; удивление, удивленный; удивлять, удивить, следственно можно сказать и вдохновить, вдохновлять. Старики наши по упрямству только не хотели употреблять этого слова. Или, может быть, потому, что они не находили на мысль, которая так естественно ведет к составу его.

— Нет, мой друг, старики наши не дерзали на состав таких слов потому, что у них ум за разум заходил гораздо реже, нежели у нас. Из приведенного тобою сравнения слов вдохновленный и удивленный еще не следует, что от всех слов могут производимы быть другие слова. От вдохновенный нельзя произвесть вдохновлять или вдохновить, точно так, как нельзя произвесть от незабвенный — незабвенить; от надменный — надменить; от согбенный — согбенить; от поползновенный — поползновенить».

С еще большим пафосом протестовал против употребления слов вдохновить, вдохновитель, вдохновительный Н. И. Греч. В «Чтениях о русском языке» (1840, ч. 1, с. 26) он пишет: «Что сказать о тех юродивых исчадиях прихоти, безвкусия и невежества, которые насильно вторгаются в наш язык, ниспровергают его уставы, оскорбляют слух и здравый вкус! Таковы, например, слова: вдохновить, вдохновитель, вдохновительный. Ими хотели перевесть слова inspiré, inspirateur. Но эти слова варварские, беспаспортные, и места им в русском языке давать не должно. Они производятся от слова вдохновение, которое само есть производное от глагола вдохнуть, как отдохновение от отдохнуть, столкновение от столкнуть; но можно ли сказать: отдохновитель, столкновитель! Если можно, то говорите и вдохновить».

Сын Н. И. Греча, А. Н. Греч, в своей книге «Справочное место русского слова» (с. 15) заявлял: «Вдохновлять. Многие пишут: ”Поэта вдохновил вид природы“. Слов вдохновить и вдохновлять нет в русском языке. Они встречаются только у писателей, которые не обращают внимания на произведение слов, употребляемых ими».

В 60-х годах XIX в. акад. Я. К. Грот в «Записке о Толковом словаре Даля» писал: «Еще безобразнее и неправильнее [чем слово упоминовение. — В. В.] не старое слово вдохновлять». И делал примечание: «От гл. вдохнуть произошло причастие вдохновенный (как от обыкнуть — обыкновенный), а от причастия, уже совершенно наперекор грамматике и логике, образовано вдохновить, вдохновлять, как будто это то же, что благословить — благословенный».

Однако история русского языка оправдала эти слова, явочным порядком вступившие в литературный словарь 20—30-х годов XIX в. Они живы и поныне. Круг значений и употребления слов вдохновить — вдохновлять и вдохновитель (вдохновительница) несколько расширился. Глагол вдохновить, кроме своего основного значения (`пробудить вдохновение в ком-нибудь, воодушевить'), с 60—70-х г. XIX в. стал применяться также в расширенном смысле: `побудить, подстрекнуть к какому-нибудь не вполне обычному действию' (вдохновить кого на подвиг, на преступление).

Опубликовано под общим заглавием «Из истории русской лексики» в журнале «Русский язык в школе» (1941, № 2) вместе со статьями «Небосклон», «Подвергать свою жизнь» и «Точить балы».

Кроме опубликованной в журнале статьи, сохранился машинописный текст, представляющий собою более полный вариант с новой авторской правкой. Здесь публикуется полный текст со всеми авторскими дополнениями, с внесением некоторых необходимых поправок и уточнений. — В. Л.

²³ См. мои «Очерки по истории русского литературного языка XVIII — XIX вв.», 1938, 2-е изд. С. 303.

²⁴ Любопытно, что вдохнуть — в силу большей конкретности, свойственной мгновенно-однократным формам, — дальше всего отходит от абстрактных значений слова вдохновенье. Например, в языке Державина: Вдохни, вдохни ей также страсти.../ Она вдохнуть вам в грудь умела, / Чтоб руки на царя поднять.