Многие слова, представляющиеся чистым продуктом народн ого русского творчества, возникли путем «скрещения». В основе их образования лежит принцип так называемой «народной этимологии»: в них русские морфемы посредством подстановки вытеснили созвучные иноязычные формы. Русское слово сперва появляется здесь как не точная (в морфологическом отношении), но национально оправданная семантическая копия иностранного оригинала. В тех случаях, когда оригинал утрачивается, копия не только с успехом его замещает, но и приобретает всю силу самобытного живого народного русского слова. Это слово теряет все семантические признаки копии. Лишь при его морфологической изолированности можно непосредственно догадываться о прошлых исторических превращениях такого слова. Примером может служить история русского слова роздых, В словаре Ушакова оно почему-то признается «просторечным», т. е. не вполне литературным, и определяется так: `кратковременный отдых, перерыв в работе' (1939, 3, с. 377). В этом определении опущен один смысловой признак, очень важный для понимания исторической судьбы этого слова: указание на обычную связь роздыха с представлением об отдыхе в пути. Этот семантический оттенок неизменно отмечался во всех словарях русского языка с тех пор, как слово роздых было зарегистрировано русскими лексикографами (В «Материалах» Срезневского слова роздых нет). Оно входит в лексикографический оборот со второй половины XVIII в. В «Словаре Академии Российской» оно квалифицируется как общелитературное слово и определяется так: «Перемежка в работе или шествии, краткий отдых. Взять некоторый роздых в пути». То же определение буквально повторяется в словаре П. Соколова (1834, 2, с. 1138). С небольшими стилистическими изменениями оно воспроизводится и в словаре 1847 г.: «Перемежка в работе или на ходу; краткий отдых. Взять роздых в дороге» (4, с. 69). Ср., например, в переводной с немецкого повести «Дева безмолвия» (1828, ч. 1, с. 225): «Молодой путешественник... по причине жестокой боли в ногах, в сию ночь взял роздых». В. И. Даль сохраняет в своем определении все основные семантические оттенки слова роздых и приводит в параллель ему синонимическое образование от той же основы с другим суффиксом — раздышка. «Раздышка—действ. по гл. [очевидно, по глаголу раздышаться. —В. В.] // или роздых м. отдых, отдышка, перемежка работы, привал на пути» (cл. Даля, 4, с, 27).

Слово раздышка, если даже оно не является собственным изобретением Даля, во всяком случае представляет собою более позднее образование. Его морфологическая связь с глаголом раздышаться (по Далю: `стать дышать свободнее, приходить в себя после обмороку, одышки; дышать вольно; запыхаться, дышать сильно от бегу, разгорячась') несомненна. Ср. в воспоминаниях А. Н. Андреева «Давние встречи»: «Он говорил без роздышки и умолку, и, нужно правду сказать, не всегда последовательно и исторически верно» (Русск. архив, 1890, № 4, с. 547). Но и от соседства со словом раздышка история образования самого слова роздых не становится яснее. В самом деле, роздых (по аналогии отдых — отдыхать, отдохнуть, выдых — выдыхать, выдохнуть) как будто намекает на существование глагола раздыхать — раздохнуть. Филипп Рейф даже решил, что если такого глагола нет, то его необходимо изобрести. Поэтому в своем словаре (1835) писал: «раздохнуть — v.n.def. (т. е. глагол средний, недостаточный) — se reposer, se délasser en chemin. Роздых — s.m. — repos, délassement de courte durée» (Рейф, 1, с. 277). Ср. в притче И. И. Дмитриева «Два голубя»:

...по том в него мальчишка —

Знать голубиной был и в том еще умишка —

Кирпич иль камушек лукнул,

И так ево зашиб, что чуть он отдохнул.

Но слово раздохнуть с этим значением в русском языке не отмечено. Во всяком случае, его нет и не было в русском литературном языке. Даль приводит в своем словаре областное раздохнуть с другими значениями: «Раздохнуть посуду, ряз. разбить, расшибить, расколотить».

Морфологическая изолированность слова роздых наводит на предположение, что это слово в русском языке возникло под внешним давлением со стороны чужого языка. Оно произведено в солдатском диалекте XVIII в. от немецкого Rast-tag. Слово растах (нем. Rasttag) в знач. `отдых на пути' вошло в военно-официальный русский язык в петровскую эпоху. Н. А. Смирнов зарегистрировал его среди слов петровской эпохи и привел в качестве примера цитату из «Полного собрания законов Российской империи» (т. 5, № 3443): «Три дня идти, а четвертый иметь растах или отдыхание» (Смирнов, Зап. влияние, с. 252). В «Русском словотолке» Ник. Курганова помещено подобное же определение: «Растагъ — `отдых, стоянка'» (Курганов 1796, 2, с. 261). В лексиконе, приписываемом адъюнкту Ададурову (1731) Rasttag толкуется так: «dies quieti destinatus, день отдыхания в пути, на упокоение определенный. Rasttag halten — ad lassitudinem sedandam diem unum opperiri, в пути отдыхати» (с. 483). Ясно, что слово роздых в общерусском языке первой половины XVIII в. еще не укрепилось, хотя, вероятно, народно-этимологическая переделка растах в роздых произошла уже в петровскую эпоху. Однако в военно-официальном стиле, а также в литературном языке — при описании военных походов — слово растах употреблялось до половины XIX в. Показательно, что в большей части русских словарей иностранных слов второй половины XIX в. слово растах уже не указывается.

Пушкин, стремясь в своем переводе «Записок Моро-де-Бразе» сохранить до некоторой степени колорит делового языка петро вской эпохи, употребляет слово растах (в графической форме — разтах): «Турки, окружавшие нас со всех сторон и с утра самого не оставлявшие нас в покое, усилили огонь во время долгого нашего растаха» (в рукописи: разтаха) (Пушкин 1938, 10, с. 326, 425). Ср. также в романе Д. Н. Бегичева «Ольга»³³⁸ — при описании выступления русских войск в Аустерлицкий поход: «Изборский... встретил карету, в которой Ольга с теткою ехала до первого растаха, где по вчерашнему условию, назначено было последнее прощанье». «На привалах собирались все завтракать у генерала; на ночлегах и растахах принимали их везде с радушием и приветливостью»; «...форсировка еще более усилилась, так, что не было уже ни ночлегов, ни растахов, а одни только кратковременные привалы» (с. 29, 89, 115). Ср. у В. И. Даля в «Похождениях Виольдамура и его Аршета»: «[Харитон] поплелся опять рассчитываться с рыжими содержателями постоялых дворов, с дюжими сожительницами их, с извозчиком, который на каждом роздыхе приходил просить то на овес, то на сено» (Даль 1898, 10, с. 195).

Можно думать, что в русском языке начала XIX в. еще сущес твовало живое сознание не только семантической близости, но и генетической связи между военным растахом и бытовым роздыхом. По крайней мере, в «Карманной книжке для любителей чтения» (1837) находится такое сопоставление: «Расттах Воен. Роздых войска на походе».

Выйдя за пределы солдатской речи, слово роздых оторвалось от военных, походных представлений, связанных с растахом, и расширило свое значение. Оно стало обозначать вообще короткий отдых во время пути или даже шире: передышку от работы. Круг его употребления в русском литературном языке XIX в. ограничивался пределами разговорной речи и повествовательного стиля художественной литературы.

Опубликовано вместе со статьями «Голословный», «Советчик», «Дешёвка», «С пальцем девять, с огурцом — пятнадцать», «Танцевать от печки» под общим названием «Из истории русских слов и выражений» в журнале «Русский язык в школе» (1940, № 2). Перепечатано в кн.: «Исследования по исторической грамматике и лексикологии» (М., 1990). В архиве сохранились: журнальный оттиск с авторской правкой, машинопись с авторской правкой, по-видимому, более поздней, с указанием мест необходимых вставок, а также 3 листка с цитатами из притчи И. И. Дмитриева «Два голубя», воспоминаний А. Н. Андреева и из повести В. И. Даля «Похождения Виольдамура и его Аршета». Печатается по оттиску, дополненному авторской правкой в машинописи с включением названных выше цитатных выписок. — И. У.

³³⁸ Д. Н. Бегичев. Ольга. Быт русских дворян в начале нынешнего столетия, ч. 1. СПб., 1840.