Везде бичи, везде железы,

Законов гибельный позор.

(т. е. зрелище гибели, разорения законов).

В стихотворении «Деревня»(1819):

Друг человечества печально замечает

Везде невежества убийственный позор.

В поэме «Руслан и Людмила»:

Но между тем какой позор

Являет Киев осажденный?

С начала 20-х годов это архаическое значение слова позор отмирает в Пушкинском языке. И с этого времени Пушкин употребляет слово позор в современном значении: `бесчестье, постыдное, презренное положение'. Например, в стихотворении «Кинжал» (1821):

Свободы тайный страж, карающий кинжал,

Последний судия позора и обиды.

В стихотворении «Наполеон»(1821):

И Франция, добыча славы,

Плененный устремила взор,

Забыв надежды величавы,

На свой блистательный позор.

В стихотворении «Недвижный страж дремал» (1823):

Таков он был, когда с победным договором

И с миром и с позором

Пред юным он царем в Тильзите предстоял.

В поэме «Цыганы»:

Что бросил я? Измен волненье,

Предрассуждений приговор,

Толпы безумное гоненье

Или блистательный позор.

В стихотворении «Дружба» (1825):

Что дружба? Легкий пыл похмелья,

Обиды вольный разговор,

Обмен тщеславия, безделья

Иль покровительства позор?

Ср. также:

И наконец на свой позор

Вперил он равнодушный взор.

(Из Ариостова «Orlando furioso», 1826)

Она забыла стыд и честь,

Она в объятиях злодея!

Какой позор!

(Полтава)

...Семью

Стараюсь я забыть мою—

Я стала ей в позор...

(там же);

и другие подобные.

Таким образом, изучение индивидуального словаря Пушкинского языка устанавливает хронологическую грань, за которую не переходит архаическое, славянское употребление слова «позор», как синонима «позорище» (зрелище), в языке Пушкина. (Только в «Отрывке из литературных летописей» Пушкин употребляет слово — позор несколько двусмысленно: «все простодушные обмолвки выведены на позор»). Это наблюдение важно для определения основных этапов и тенденций эволюции Пушкинского языка. Но в широком русле истории русского языка этот индивидуальный факт приобретает глубокий интерес и выразительную силу лишь на фоне общей картины семантических изменений слова — позор в русской литературной речи. Следовательно, и здесь подлинное историческое осмысление факта упирается в вопрос об историческом словаре русского литературного языка. Для его создания необходимо семантическое обследование литературных источников, необходимы исследования по семантической истории отдельных слов и выражений. Краткие очерки истории отдельных слов и выражений в русском языке XVIII—XX вв. наглядно покажут разнообразие семантических процессов, характеризующих литературное развитие русского языка, и богатство того нового лингвистического материала, который может быть раскопан и обнародован историческим словарем русского литературного языка XVIII—XX вв. (См. мою статью «О слове ”ахинея“ в русском языке» (Русская речь, под редакцией проф. Л.  В.  Щербы, вып. 3), а также замечания по истории слов и выражений в моих «Очерках по истории русского литературного языка XVII—XIX вв.» (1938) См. мою статью «Из истории русских слов и выражений» в «Русском языке в школе», 1940, № 3).

(Виноградов В. В. Лексикологические заметки // Уч. зап. Моск. гос.  педаг. дефектологического ин-та. М., 1941,т. 1, с. 18—19).

О слове позор В. В. Виноградов пишет также в работе «Пушкин и русский литературный язык XIX века» (Пушкин родоначальник новой русской литературы: Сб. научно-исслед. работ.М.; Л., 1941, с. 555—556). Повторяя в основном материал данного отрывка, он заключает свой экскурс следующей мыслью: «Только в ”Отрывке из литературных летописей“ Пушкин, стилизуя манеру архаического литературного летописания, употребляет слово позор в значении, близком к старославянскому: ”Вся литературная жизнь г. Каченовского была разобрана по годам, все занятия оценены, все простодушные обмолвки выведены на позор“».— Л. А.