Слово оттенок появилось в русском литературном языке в конце XVIII в. Оно имело в качестве синонима дублетную форму женского рода — оттенка. Несомненно, что слово оттенка образовалось несколько раньше, чем оттенок. В самом деле, оттенка представляет собою отглагольное образование от оттенивать— оттенить. В «Словаре Академии Российской» глагол оттенивать — оттенить снабжен таким пояснением: «В живописи значит: `делать, наводить тень темными красками'. Оттенить искусно приличные места на картине» (сл. АР 1822, 4, с. 693).

Однако уже в конце 60-х — в начале 70-х годов XVIII в. глагол оттенить получает более широкое значение и применение в речи светских щеголих. Ср. в «Живописце» (1772), в письме щеголихи: «Если б узнала я этого автора, то оттенила бы сама его бесподобно» (Русск. сатирич. журналы XVIII в., с. 175). Ср. в «Примечаниях» И. Болтина на начертание для составления славено-российского толкового словаря: «Нужно... привести для каждого из... синонимов примеры..., дабы посредством тех примеров чувствительнее сделать тени различия, находящегося между их» (Сухомлинов, вып. 5, с. 287).

Трудно сомневаться в том, что глагол оттенивать— оттенить возник для пе-ревода немецкого schattieren, французского ombrer (ср. ombrer les figures d'un tableau). Оттенок не указано в «Лексиконе треязычном» Ф. Поликарпова. В «Лексиконе» 1731 г. Schattierung, umbrae, переводится: `тнь при малевании'; schattieren, fusco, nigro colore lucidiores condire — `на картинахъ тнь длати' (Вейсман, с. 530). Ср. beschatten, opacore, obumbrare — `осенить, застнити, тнь дати, стнiю заслонити, затемнити, омрачити' (с. 83). В полном немецко-российском лексиконе Аделунга глагол schatten переводится так: «1) `тнь длать, кидать', `оснять', `оттнять', `затнять', `свет заслонять, заграждать'; 2) `на картинахъ тнь длать'». Под schattieren же находим: «(въ рисованiи) `тни наводить, изображать, тушевать.., оттнивать'; отъ того: die Schattierung —`оттниванiе, тушеванiе'; также: `оттнка'. Es gibt so viele Schattierungen der Empfindungen, als es der Gesichter gibt — `есть столько же оттнокъ чувствованiй, какъ и лицъ'» (Аделунг, 2, с. 364).

Таким образом, слово Schattierung, наряду с прямым значением, выражало и пе-реносное: `нюанс, особенность; разновидность, представляющая собою не резкий, не очень заметный переход от одного нюанса к другому'.

В «Словаре Академии Российской» слова оттенка и оттенок еще целиком связаны с живописным употреблением глагола оттенивать — оттенить. Слово оттенка опрелеляется так: «1) `Действие оттенивающего и оттенившего'; 2) `Качество того, что оттенено красками или чертами постепенно'» (сл. АР 1822, ч. 4, с. 693). Оттенок же объясняется как синоним слова оттенка во втором значении. Следовательно, слово оттенок обозначало лишь `качество того, что оттенено красками или чертами постепенно', но оно не выражало значения действия. Между тем, в «Словаре Академии Российской» указывается еще третье существительное с той же основой — оттень со значениями: «1) `Край тени, освещенный частью светлозарного тела'. Оттень земли в затмении луны; 2)* `Различие едва приметное'. В словах бывают оттени, которых объяснить не можно» (с. 693). Для обозначения действия рядом со словом оттенка употреблялись слова оттенение и оттенивание.

В дальнейшем развитии русского литературного языка слово оттенка, отчасти под влиянием немецких Schattierung и Beschattung, приобретает переносное значение: `тонкое различие, едва приметная разность' (сл. 1867—1868, 3, с. 283). Ср.: «Ничто не может быть прекраснее тех картин, в которых представлен здесь фанатизм со всеми его оттенками» (Моск. журн. 1792, 8, с. 160). «Где сливается столько ощущений, где столько разных оттенок, где столько поэзии, как в любви» («Апполон». Перевод Н. М. Карамзина // Моск. журн., 1792, 8, с. 126). У Карамзина: «Жажду созерцать неподражаемые оттенки рисующихся полей» (Шишков, рассужд. о ст. и нов. слоге, 1813, с. 55). А. С. Шишков относит к числу «слишком странных новостей» «нынешние влияния, развития, оттенки, трогательности и проч.» (там же, с. 352). В пародическом письме, будто бы присланном автору «Рассуждения о старом и новом слоге», Шишков от лица карамзинистов так критикует описание соловьиного пения в «Риторике» Ломоносова: «весь этот кортеж слов, над которым бедной Ломоносов столько потел, не пришел бы никому из них в голову; они ту ж самую идею изъяснили бы двумя или тремя словами: ”как занимательно поет Филомела, сколько в голосе ее трогательных оттенок и варияций!“ Ну, не лучше ли это всего сборища глупых вербов его: урчит, свистит, щелкает, поводит, хрипит, дробит, стонет и прочее? Одно слово оттенки всех их заменяет. Драгоценное слово, изобретенное самим гением, ты ко всему пригодно! Оттенки моего сердца, оттенки моего ума, оттенки моей памяти, и даже можно сказать: оттенки моей жены, оттенки моего табаку!» (там же, с. 427—428). В пародийной «Элегии», написанной в карамзинском стиле:

Кто может все твои таланты очертить,

И все оттенки их пером изобразить?

(там же, с. 435).

В письме П. А. Вяземского А. И. Тургеневу и В. А. Жуковскому (от 20 ноября 1826 г.): «Она [трагедия Пушкина «Борис Годунов»] — картина, где все на месте, где краски сливаются в стройных оттенках, и ничего нет отделяющегося»²⁵⁹.

Слово оттень постепенно выходит из общелитературного употребления в переносном значении. Уже в архаистическом словаре 1847 г. слово оттень в переносном значении определяется посредством ссылки на более употребительный синоним, именно на слово оттенка. «Оттень, и, с. ж. 1) `Край тени, освещенный частью светозарного тела'. Оттень земли в луне во время ее затмения. 2) `То же, что оттенка в 3 значении'. В значении слов бывают такие оттени, которых и объяснить невозможно». Слово же оттенка определяется так: «1) `Действие оттенивающего и оттенившего' (ср. оттенять — `делать тени на рисунке'. Живописец верно оттенил лица в картине). 2) `Самые тени, положенные на картине'. В этой картине рисунок правилен, но оттенки грубы. 3) `Тонкое различие, едва приметная разность'. Оттенки в значении слов» (сл. 1867—1868, 3, с. 283). Показательно, что слово оттенок в словаре 1847 г. рассматривается только как синонимическая параллель к слову оттенка (во втором значении). Таким образом, до 20—30-х годов XIX в. слово оттенка господствует над словом оттенок, которое является лишь его частичным синонимом. В русском литературном языке 20—30-х годов XIX в. отражается борьба между оттенка и оттенок, между формами женского и мужского рода. Акад. С. П. Обнорский указал на колебание в употреблении этих форм у П. А. Вяземского (ср. род. множ. оттенков. Полн. собр. соч., XI, 418; XII, 118; и у него же: «И локоны... по плечикам сквозят оттенкой золотистой, XII, 228»)²⁶⁰.

У Н. И. Гнедича: «Все живописцы употребляют одне краски, но составляют каждый по своему способу. Писатели тоже употребляют одни и те же слова, и отличаются друг от друга способом их расположения. Отсюда происходят три рода слогов: важный, легкий или цветущий и третий, который должно положить между двумя первыми, средний или общий. Не знаю, как определить его; исключением ли из обоих, или соединением обоих? Но лучше, думаю, сказать, что, умеряя крайность первого и усиливая второй, образуют сию оттенку или средину между двумя крайностями»²⁶¹.

У Лермонтова в «Вадиме» употребляются формы от слова оттенка: «...на полусветлом небосклоне рисовались зубчатые стены, башни и церковь, плоскими черными городами, без всяких оттенок». Но в «Княгине Лиговской» встречается только форма оттенок: «Сквозь полураскрытую в залу дверь Печорин бросил любопытный взгляд, стараясь сколько-нибудь по убранству комнат угадать хотя слабый оттенок семейной жизни хозяев». В «Герое нашего времени»: «Как все прошедшее ясно и резко отлилось в моей памяти! Ни одной черты, ни одного оттенка не стерло время!».

В языке И. В. Киреевского господствует слово оттенок: «О других изданиях... упомянем только в отношении к важнейшим сочинениям, или в пример и доказательство некоторых оттенков характера нашей литературы» (Киреевский, 1, с. 24). «Они обвиняют Карамзина в том, что он не обнимает всех сторон и оттенков нашей прошедшей жизни» (там же, с. 27). В отрывке из романа «Две жизни»: «И это рабство (перед модой), эта кукольность давали личику хорошенькому, часто не глупому, оттенок какой-то машинальности, нисколько не пленительной для глаз и еще меньше привлекательной для воображения» (там же, с. 142). То же у В. Ф. Одоевского: «Главный характер должен развиваться во все продолжение пьесы, каждое новое обстоятельство, каждое слово должно давать ему новую оттенку, следственно только при обозрении всех действий лица можно постигнуть его характер во всей полноте...» («Замечания на суждения М. Дмитриева о комедии ”Горе от ума“») (Московский телеграф, 1825, ч. 3, № 10, с. 3).

К середине 30-х годов форма мужского рода оттенок уже вполне восторжествовала над формой женского рода. У Гончарова в «Обыкновенной истории»: «О любви он того же мнения с небольшими оттенками: не верит в неизменную и верную любовь, как не верит в домовых...». У Тургенева в «Литературных и житейских воспоминаниях» (1923): «На всей нашей беседе лежал оттенок скромности и смирения; она происходила в те времена, которые покойный Аполлон Григорьев прозвал ”допотопными“» (Литературный вечер у П. А. Плетнева // Тургенев, Воспоминания, 1923, с. 16).

Заметка ранее не публиковалась. В архиве сохранилась рукопись на 8 листках небольшого формата (бумага ветхая). Сохранилась также старая машинописная копия с авторской правкой. Печатается по машинописному экземпляру, сверенному по рукописи, с внесением ряда необходимых поправок и уточнений. — М. Л.

²⁵⁹ Переписка А. И. Тургенева с кн. П. А. Вяземским, т. 1, 1921. С. 48.

²⁶⁰ См. Обнорский С. П. Именное склонение в современном русском языке, вып. 2. Л., 1931. С. 155.

²⁶¹ Гнедич Н. И. Мысли и мнения // Труды Имп. Росс. Академии, т. 5, 1842. С. 83.